Тут естественно все. Даже люди на «Лексусе», отплясывающие под «Поющие гитары» с Броневицким. Для питерских Пушкиногорье как дальняя дача — часа четыре езды. Тут они имеют вольное право думать: Бродский наш, Довлатов — кто бы сомневался, ну и Пушкин — разве что в Москве родился…
«Россия — это не телевизор»
Да и фестиваль этот они придумали и девятый год выносят на своих плечах: меценат Алексей Власов, человек-оркестр Валерий Костин, верующий, что час медитации на Савкиной горке значит больше для разума, чем год у телевизора. «Россия — это не телевизор», — так тут многие считают, приезжая волонтерить от чистого сердца. Питерские театры на фестивале «Дом Довлатова в Пушкинских Горах» выступают «за спасибо» и аплодисменты. Давно подозревала, что все хорошее можно осуществить или за большие деньги, или за большую дружбу. С деньгами — не очень, а на дружбу повезло.
Москвичи тут более в роли «человека из телевизора», которые якобы что-то особое знают и вот-вот скажут. Попробуй пропусти встречу с Сергеем Карагановым, заявленную в программе как «Ядрена бомба» после нашумевшей статьи в журнале «Профиль». Или выступление Константина Затулина про «раскол элит». Он уж точно знает, про что говорит, ибо голосовал за #Крымнаш вопреки мейнстриму задолго до крымской весны.
«Что нам делать с русофобией? — спрашивал Евгений Примаков и тут же отвечал: — Быть русскими». К эрудированной речи руководителя Россотрудничества захотелось добавить лишь одно слово: успешными русскими.
Это я скажу ему позже, уже за потрясающими шашлыками, вспоминая, как на презентации книг его деда Евгения Максимовича Примакова в медиацентре «РГ» даже заместители министра сидели на ступеньках… Кстати, такие вечера в программе зашифрованы как тайные заседания общества трезвости, куда могут прийти все 200 человек, еще зимой купившие билеты на Довлатов-фест. Но попробуй на лужайке отдели от них дачников из деревни Березино или соседнего Бугрово… Фейс-контроль тут такой. Один из меценатов фестиваля местным запойным читателям («Я так много читал о вреде алкоголя, что решил навсегда бросить читать») передает «сухой паек», чтобы только на глаза не попадались. Последователи Михаила Ивановича, того самого, который приютил летом 1976 года экскурсовода Довлатова, — люди слова. Не попадались.
«Дом Михаила Ивановича производил страшное впечатление. Крыша местами провалилась, оголив неровные темные балки. Стены были небрежно обиты фанерой… В комнате хозяина стоял запах прокисшей еды… Над столом я увидел цветной портрет Мао из «Огонька». Рядом широко улыбался Гагарин…»
У кафе «Святогоръ» базарчик с букетами полевых цветов, с черникой и крыжовником. Родные женщины сразу с вопросом: вы к Пушкину или к Довлатову? А что, от этого зависит цена букета? Как вам сказать…
Проверено. Все законсервировано. Так и есть. Дом, где снимал комнату у местного запойцы Сергей Довлатов, копил впечатления для «Заповедника». В нем все иронично и безжалостно, любимо и безнадежно, начиная с кафе «Святогоръ», места высадки-посадки туристов.
Сегодня тут маленький базарчик с бесхитростными букетами полевых цветов, с черникой и крыжовником. Родные женщины достойного возраста (их ровесники торгуют вдоль трасс березовыми вениками) сразу с вопросом: вы к Пушкину или к Довлатову? А что, от этого зависит цена букета? Как вам сказать… Довлатов был пьяница, потом уехал в США, а там еще и ругал нас. А Пушкин — наш кормилец.
Главное, что не возразишь. Хотя про себя знаешь, что дети родителей, воспитанных на «Пушкин — наше все», поехали в Пушкиногорье, только прочитав «Заповедник» Сергея Довлатова, а не «Я помню чудное мгновенье», чтобы пройтись по липовой аллее Анны Керн, кстати, сейчас законсервированной от вековой усталости.
Именно с этого места начался главный бонус фестиваля, названный мудрено — спектакль в жанре сайт-специфик, но проще говоря, квест и аудиоспектакль одновременно «Довлатов. Возвращение», когда с наушниками вы проходите от кафе «Святогоръ» в Пушкинских Горах до «дома Довлатова», а затем до Савкиной горки, где авторы решили оставить Сергея Донатовича размышлять, так уезжать ему из СССР или нет… Майор КГБ Власов тоже неотступно в наушниках следует за вами. Комментарии из 2023 года так зарифмованы и закольцованы, что мысленно аплодируешь честным знатокам писателя.
Частный человек
Их компанию я заприметила в первый же день. Это потом их не перепутаешь: на каждой будет майка «Лялькин город». Светлана Бандура, директор Национального музея Республики Коми, привезла книгу-проект «Лялькин город. Письма Сергея Довлатова в Сыктывкар». «Метаморфозы личной жизни привели Сергея Довлатова в Коми АССР, где солдат срочной службы Довлатов охранял уголовников на зоне…» Он случайно увидел фотографию студентки Светланы Меньшиковой в газете «Молодежь Севера» как победительницы районных соревнований. И написал незнакомой девушке, как пишут солдаты. Почти год переписки — это черновики будущей «Зоны», «Ты, Меньшикова, спасла мне жизнь». В письмах к отцу он называл Сыктывкар Лялькиным городом: он по-солдатски считал себя влюбленным и даже обещал жениться. Потом его перевели в Ленинградскую область. На этом переписка с девушкой сошла на нет. Около 40 писем С.Д. Меньшикова передала сейчас правильным людям, и они стали вот таким проектом еще одной страницы про любовь к Довлатову.
Ну а еще одно знакомство — почти государственная тайна. Накануне и представить не могла, что в доме, где Александр Сергеевич вечеровал с Ариной Родионовной, мы будем говорить о главном капитале человека — репутации и чести — с командующим (до весны этого года) Тихоокеанским флотом. В его биографии три державные точки — Севастополь, Северодвинск, Владивосток, и вот причал — Москва… Сергей Иосифович пошутил, что ему не рекомендован пока выезд из России даже в Белоруссию. Разве что в Михайловское.
На полях фестиваля хочется сделать много заметок про услышанное и увиденное. Будете в Питере — сходите непременно в СТБ: студия-театр Бызгу, основанный в прошлом году выпускниками курса Сергея Бызгу. Это были их первые гастроли. Десять актеров. В афише уже пять спектаклей. И ощущение молодости, дерзости, красоты и вечного «Что делать? Как жить? Куда деваться? «Частный человек» — стихи, точнее судьбы Бродского и Цветаевой. Трудно, больно, непросто слушать известные строки, зная наперед, что жизни с хорошим концом не бывает.
Звезды в прорехе крыши
Со студенческих пор помню очерк в «Комсомолке» Василия Михайловича Пескова, как он через сто лет путешествовал по местам тургеневского «Бежина луга». Заночевал с местными охотниками на сеновале. Долго не мог уснуть. В прорехе крыши насчитал 42 звезды.
Столетия проходят, а мы все считаем звезды в прорехе крыши…
Я бы Дом Довлатова накрыла стеклянным колпаком и держала бы его за точку отсчета при любых спорах про сад и джунгли. Но все не безнадежно. Рядом, в 150 метрах, очень приличный дом с удобствами, табличка: сдается в аренду. В километре — в деревне Бугрово — отель «Арина Р», в который летом практически не попасть, отстроенный уже современным предпринимателем Анатолием Секериным.
Когда Европа была дружественной, в июле мы с друзьями ездили в Вербье, высокогорную швейцарскую деревню (чтобы вы не подумали лишнего — пресс-карта давала такую возможность). Известный теперь на весь мир музыкальный фестиваль начинался с того, что владельцам шале было хорошо зимой и скучно летом, без лыж и драйва. И тогда они отдали свои дачи на две недели знаменитым музыкантам…
Там все прекрасно, пафосно, дорого. Жены миллионеров считают за честь стать волонтерами и проверять билеты на входе. Душой и силой Вербье многие годы были великие российские музыканты. И мы были счастливы вместе с ними.
Я бы Дом Довлатова накрыла стеклянным колпаком и держала бы его за точку отсчета при любых спорах про сад и джунгли
Вот сейчас задаю себе вопрос: где бы я сейчас хотела быть — в горах Швейцарии или в Пушкинских Горах?
Там, где вся знать Европы, где главная персона шепота — бывшая жена миллиардера в затяжном разводном процессе, окруженная двумя пожившими плейбоями, похожими на жиголо?
Или шагать каждый день по пыльной дороге из Бугрово в Березино, где сбоку от Дома Довлатова появился летний зал с нехитрым навесом и сценой, где в режиме нон-стоп все дни люди что-то вытворяют, говорят, играют, а потом немного вместе выпивают.
А кто его знает. Лучше, чтобы было и то и другое, а мне туда просто не захотелось бы полететь. Как шутит мой швейцарский друг профессор Эрик Хесли, в Швейцарии можно побывать только дважды — первый и последний раз, там же очень скучно. Может, поэтому за свою жизнь он более ста раз побывал у нас в России и издал 800-страничную «Сибирскую эпопею». Теперь вот занялся изучением русской степи. Это — не случайное отступление.
В России — 11 часовых поясов, ехать — не доехать, смотреть — не насмотреться. Бум фестивальный этим летом потрясающий. Последнее письмо в почте — приглашение на праздник «Сенокос в Дубровках» и аттракцион «Дойная корова». Талдомский район, Подмосковье.
Ну я уж не говорю о великих, когда Большой отвез балет «Анна Каренина» в Ясную Поляну, а Рязанский Кремль готовится принять оперу «Хованщина» МАМТа…
С нами происходит, при всех мировых трудностях, что-то хорошее. Мы все поехали в Россию. Чтобы увидеть, как можно жить и как дальше жить нельзя.
Есть легенда, она озвучена в аудио-квест-спектакле. Как-то великий начальник спросил у мудреца Даниила Гранина, что надо сделать, чтобы туристы поехали в Пушкинские Горы? Тот сказал два слова: построить туалет. И тогда кучерявый флигель с замахом на мини-дворец появился рядом с кафе. И туристы поехали. На языке высоких сфер это все звучит примерно так: обеспечить современной инфраструктурой все, где ступает нога интуриста. Ой, извините, российского туриста. Для себя живем.
Когда у Василия Розанова барышни спрашивали: «Что делать?» — у него был один ответ: если вы задаете этот вопрос летом — собирать ягоды и варить варенье, если спрашиваете зимой — пить чай с этим вареньем.
Комментарии